Пожалуй, ни для кого не секрет, что будущее страны зависит от того, какую информацию мы вкладываем в головы молодежи, какие ценности ей прививаем, чему и как учим и на каких примерах воспитываем. Под словом «мы», конечно, подразумевается общество. А выразителем – той самой концентрацией ценностей, идей, смыслов – становится в нашем мире Учитель.
В знак высочайшей общественной значимости этой профессии — именно так выразился Президент РФ – 2023-й объявлен Годом педагога и наставника. И весь этот год мы открываем новые имена.
Сегодня знакомим читателей «ЗТ» с молодым педагогом, преподавателем английского языка школы № 24 Петром Семеновым. В этом году он отмечает первый профессиональный юбилей – пять лет работы в школе.
И вот ведь как бывает: когда наш герой еще сам учился в университете, о профессии школьного учителя даже не думал, хотел пойти совсем по другому пути. Но именно стала его призванием.
Итак, Петр Семенов, учитель английского языка. Мало того, что мужчины в сегодняшней школе — редкость, так еще и учителя иностранного – дефицит… Поэтому упускать возможность познакомить с молодым педагогом наших читателей мы, конечно, не стали.
Родился Петр Семенов в Коврове, учился в 5-й школе, там же проявил интерес к языкам.
— Долгое время я углубленно занимался английским — и в школе, и дополнительно, — рассказывает Петр Андреевич. – Поэтому, когда пришло время выбирать специальность, вопросов к себе у меня не возникло – только иняз. Помогала мне Татьяна Григорьевна Булгакова, которая долгое время преподавала английский язык в 1-й гимназии. И она же посоветовала в вузе основным языком взять немецкий. Согласился. Мне было важно профессионально расти. Поступил во Владимирский пединститут.
Почему именно туда? Потому что знал, что в педагогическом вузе иностранный язык изучают углубленно, со всех сторон: и лексику, и фонетику, затрагивают при этом обширные темы. Если, допустим, ты учишься на переводчика с юридическим уклоном, то, соответственно, и дело имеешь с текстами, большей частью связанными с юриспруденцией. Если на переводоведении, то там упор идет на теорию перевода. А в педагогическом учат так, чтобы выпускник мог других научить, то есть ОТДАТЬ то, что знает…
Когда молодой человек пришел в институт, ему объявили: именно в этом вузе совсем недавно преподавал Перси Гурвич – автор известного школьного учебника английского языка. Информация тронула. Петр, учась в пятом классе, занимался и как раз по этому учебнику. На момент поступления в вуз знаменитого профессора уже не было в живых, но…
— Его соавтор Ирина Редкина преподавала у нас страноведение и зарубежную литературу, — продолжает рассказывать мой собеседник. — Вообще, педагоги во владимирском вузе были требовательные, старой закалки. Со своих студентов спрашивали от и до… Но и материал подбирали нескучный.
А вот немецкий язык Петр начинал изучать в вузе с нуля. Говорит, что на самом деле этот язык в современном мире востребован не меньше английского, хоть в школах к нему интерес почти потерян. Как английский, так и немецкий относятся к одной западно-германской языковой семье.
***
— Можете поделиться опытом: что нужно, чтобы хорошо знать язык? – спрашиваю у педагога.
— Ежедневная работа над собой, – без заминки отвечает он. – В институте мы постоянно учили, учили, учили. Даже сказал бы — зубрили. В изучении иностранного этот метод очень себя оправдывает. По своему опыту, могу сказать, сначала пересказы на немецком давались мне тяжело, и я действительно элементарно зубрил. А затем выученные фразы начали вставляться в предложения как бы сами собой, и постепенно все стало получаться легко.
— Некоторые не хотят учить немецкий из-за того, что считают его «лающим», неблагозвучным…
— Это неправда. На самом деле, все зависит от человека, который на нем говорит, — уточняет педагог. — Здесь, скорее, срабатывают стереотипы, сложившиеся из фильмов о Великой Отечественной войне.
— А длинные слова – в несколько десятков букв – не пугали?
— Вот это действительно в немецком языке есть. Немцы очень экономный народ, и то, что мы описываем предложением, могут описать одним словом.
— Можете привести пример?
— Самое известное: Rinderkennzeichnungs undRindfleischetikettierungsüberwachungsaufgabenübertragungsgesetz — Петр Семенов произносит не просто длинное, а какое-то бесконечное, но при этом и правда красивое на слух слово.
— В нем более 80 букв, — поясняет он — до недавнего времени это слово считалось в немецком языке самым длинным, но сегодня – из-за упразднения самого понятия – его исключили из словаря. Переводится как «Зaкoн o pacпpeдeлeнии oбязaннocтeй пo нaдзopу зa мapкиpoвкoй кpупнoгo poгaтoгo cкoтa и гoвядины». То есть длинные слова в немецком языке чаще всего профессиональные термины или технические описания.
***
Что-то мы отвлеклись. Возвращаемся к теме разговора, то есть к личности самого педагога. Университет Петр окончил в 2017 году и практически сразу начал преподавать в школе. Рассказывает, что первоначально планы у него были другие, хотел сдавать международный экзамен и продолжать обучение в магистратуре за рубежом. Но обстоятельства помешали. Поскольку в семье у него есть педагоги, принял решение идти в школу. В управлении образовании посоветовали 24-ю.
— Пришел я туда в середине учебного года, — говорит он, — нагрузка на преподавателей уже была распределена. Но в тот момент как раз увольнялась учитель истории и обществознания. Вот эти предметы мне и предложили вести.
И Петр Андреевич согласился. Дали уроки английского в восьмых классах, а истории и обществознания – в шестых, седьмых и девятых, причем всю параллель.
— Первый свой урок я не помню – все прошло, как в тумане. Зато помню первый рабочий день, — уточняет он. – Мне сразу поставили семь уроков. Когда после них вернулся в учительскую, первое что услышал от коллег: «С боевым крещением!» Хочу отметить, в нашей школе очень хороший педагогический коллектив, мне в нем комфортно с первого дня…
Сейчас, спустя пять лет, Петр Семенов историю и обществознание уже не преподает. Его основной предмет – иностранный, как и положено. Плюс классное руководство в седьмом классе. Говорит, что за эти годы с учениками сложились доверительные отношения.
— Вы строгий учитель?
— Скорее, нет. Хотя веревки вить из меня не получится. Ученики, конечно, пытаются это сделать, не без того. Но, надеюсь, общий язык мы с ними нашли, — говорит педагог. — Дети сейчас немного другие, даже в сравнении с моим поколением. Большинство увлечены гаджетами, и кажется, кроме них, им ничего не интересно. Независимо от класса – на перемене с телефонами в руках сейчас все. На уроках гаджеты я не разрешаю. Но если надо поработать со словарем, чаще всего сегодня это онлайн-словарь, гаджеты на уроке дети используют. Рекомендую ребятам (и благодаря интернету это сейчас доступно) найти Кембриджский или Оксфордский – словари, которые дают точное определение слова…
Кроме того, с каждым годом дети все больше и больше загружены: кружки, спортивные секции – когда им учить? Тем не менее процентов 20-30 учеников обычно заинтересованы в языке, стараются, несмотря ни на что, — уточняет учитель, — и это радует.
— Некоторые занимаются языком дополнительно — сразу видно. Есть дети, которым интересно страноведение, подходят, стараются узнать интересные факты. Кто-то увлекаются зарубежной литературой, например, читают Вирджинию Вульф. Готовим индивидуальные проекты в 9 и 11 классах. Например, по теме англоязычные заимствования в русском языке или, наоборот, русскоязычные в английском. Последние часто связаны с политическими реалиями, допустим, слова «большевик», «колхоз». Или английское слово «babushka» (с ударением на «u»), которое означает вовсе не пожилую женщину, как у нас, но при этом связанное понятие: женский платок, повязанный под подбородком а-ля русская бабушка. Интересно ребятам было узнать и что слово «космонавт» имеет именно русское происхождение…
В российских школах, продолжает Петр Андреевич, изучают (и всегда изучали) британский вариант английского языка.
— Не скажу, что он классический. Просто в разных странах – США, Австралии, Новой Зеландии и т. д. — говорят на своем диалекте. У нас все учебники пишут под британский вариант, и для детей это проще, в том смысле, что британский вариант, на мой взгляд, понимать легче – четче произносятся звуки, они не зажевываются (у американцев – сплошная каша во рту). Кроме того, есть разница в словах. Например, слово «лифт»: англичанин так и скажет «lift», американец — «elevator». Или «печенье» — у англичанина это «biscuit», у американца — «cookie». Они поймут друг друга, но произнесут его каждый по-своему.
То же самое и в немецком. В школах изучают литературный немецкий — Hochdeutsch, который признан официально, и на котором в Германии составлены все официальные документы.
— А уже по федеральным землям Германии – Баварии, Саксонии, Тюрингии и т.д. — «разбредаются» диалекты, которые иногда настолько отличаются друг от друга, что немцы из разных федеральных земель понимают друг друга с трудом.
***
— Одна из самых сложных задач при изучении языка – это воспринимать иностранную речь на слух. Что бы вы посоветовали в этом плане?
— Ничего нового, только практика. Слушать, слушать, слушать и привыкать. Смотреть фильмы на языке, выполнять какие-то задания – сейчас, кстати, очень много разных ресурсов. Даже если сравнивать с моей школьной программой, сегодня гораздо больше возможностей для того, чтобы хорошо выучить иностранный язык. Было бы у ребенка желание. Материалов – огромное количество, даже учебники стали наполнены по-другому. Мне, например, очень нравятся интегрированные разделы, когда, допустим, на английском языке мы говорим про математику, биологию и т. д. Эти тексты написаны на простом языке и у детей они очень неплохо идут – вижу, что им интересно. Вот, например, сегодня на уроке в седьмом классе мы читали занимательные факты о человеческом организме. А вы знаете, что пище нужно всего семь секунд, чтобы попасть изо рта в желудок, даже если вы стоите на голове? Я об этом тоже не знал…, — смеется преподаватель.
— В начале разговора вы отметили, что, учась в школе, даже не думали о том, чтобы стать учителем. Как сегодня оцениваете тот факт, что стали именно педагогом?
— Год педагога и наставника, объявленный в этом году, призван в том числе поднять престиж нашей профессии. Когда я учился в школе, то чувствовал: престиж потерян. С другой стороны, к педагогам всегда относился с большим уважением – это интеллигентная профессия, которая ко многому обязывает ее носителей – не только к определенному уровню знаний, но и к манере поведения. Учитель для учеников должен быть примером во всем. А учитель иностранного языка к тому же помогает сметать барьеры между народами. Сейчас как никогда это важно. С помощью диалога люди могут донести друг до друга свою позицию, свою культуру. Когда я учился в университете, к нам приезжали американские студенты. У многих из них в головах сплошные стереотипы. Я даже писал по этой теме диплом. Медведи, водка, красная икра, шапка-ушанка — вот как большинство иностранцев представляют нашу страну. И это, к сожалению, не шутка. Да, есть те, кто интересуется нашей культурой, может назвать какие-то достопримечательности. И у нас, справедливости ради, есть определенные стереотипы о разных странах. Поэтому чем больше люди будут изучать иностранные языки, тем легче им будет от этих стереотипов избавиться, тем легче будет общаться и понимать друг друга.
— Скажите, а у вас, как у педагога, есть мечта?
— Думаю, у всех педагогов она одна – чтобы был результат!
Мария ТОМИНА.
Фото из архива Петра СЕМЕНОВА.
