Имя мусульманского лидера Вафы-хазрата Яруллина на страницах «Знаменки» уже появлялось не раз. Человек с богатейшим жизненным опытом и к тому же облеченный в высокий духовный сан муфтия, Вафа-хазрат в течение долгих лет является в нашей области несомненным авторитетом в вопросах религиозной и общественно-политической жизни. Но при этом, несмотря на серьезную занятость, его дом (и сердце!) для людей открыты всегда. Он из тех, к кому не страшно обратиться за помощью и кто искренне переживает за страну, в которой живет, за свой город, за немалую паству. С чего же начинался путь Вафы-хазрата Яруллина – долгий путь от паренька из татарской деревни до духовного лидера, пользующегося уважением всей мусульманской общины?
Первые воспоминания героя нашей статьи Вафы-хазрата Яруллина связаны с татарской деревней Тукай, находящейся в Спасском районе соседней с нами Нижегородской области. Маленький Вафа там родился, там же пошел в начальную школу. Если уж говорить совсем строго, то родился он в деревне Парша, которую из-за неблагозвучности названия в 60-х годах переименовали в Тукай – в честь великого поэта и общественного деятеля Габдуллы Тукая, воспевавшего в своих стихах татарский народ.
— Я был старшим сыном в многодетной семье, — рассказывает спустя годы Вафа-хазрат. – В детском возрасте на мое воспитание большое влияние оказывала бабушка. Звали ее Сахиб Джамаль. Родилась она в 1905 году в религиозной семье, сама была верующим человеком и эту веру прививала и нам, своим внукам. Учила меня, как старшего, читать и писать по-арабски – это язык Священной мусульманской книги Коран. Вместе с верой приучала к правильной жизни, объясняла: хлеб на землю бросать – это грех, хлеб дается большим трудом, сквернословить – грех, обманывать – большой грех… Кто теперь детей таким правилам учит? Бабушку свою мы любили, старались не огорчать и науку ее на всю жизнь усвоили.
Обучение в начальной школе деревни Тукай, а также в средней школе соседнего села, куда, начиная с пятого класса Вафе пришлось бегать за несколько километров, велось исключительно на родном языке. Конечно, кроме предметов «русский» и «иностранный». Причем и русский язык в татарской деревне тоже воспринимался чужим – жители между собой говорили на своем, а к русской речи Вафа с любопытством прислушивался, когда родители брали его с собой, выезжая на станцию Сергач за покупками.
Впрочем, в школе «великому и могучему» учили неплохо – стихи русских классиков Вафа-хазрат до сих пор может рассказать наизусть. А когда молодого человека забрали в армию (сначала в учебку под Москвой, потом отправили на границу с Китаем в горы Тянь-Шань), тут уж русский освоился сам собой, став на время основным (но не единственным) средством общения. С бабушкой сержант Яруллин все равно переписывался по-арабски, за что получал нагоняи от замполита. Но что делать? Бабушка на другом языке писать не умела.
После того как наш герой вернулся из армии, его семья решила переехать в Ковров. Семья немаленькая: родители, четверо сестер-братьев.
Здесь Вафа Яруллин устроился работать сперва на завод им. В. А. Дегтярева, позднее перешел на приборостроительный. Поступил учиться в институт на юриста. Все это было ново и интересно, но все же душа просила иного.
— В Советском Союзе у меня не было возможности получить духовное образование, — продолжает рассказывать Вафа-хазрат. — На весь СССР был один мусульманский вуз, в Бухаре, куда в год брали не более десятка студентов, проверенных КГБ «от и до». Остальные желающие, как и я, учились дома по книгам. Вера – это то, что всегда было для меня очень важным. Еще в школе с первого класса старался держать мусульманский пост. Позже много читал, изучал. В отличие от города, в деревнях вера и в советские годы была жива: и в татарских, и в православных. Когда в войну люди уходили на фронт, шли с Богом, с молитвой. В Коврове наши старички-мусульмане собирались группками – все старой закваски, фронтовики, они законов шариата не знали, говорили мне: «Вафа, ты молодой, ты когда-нибудь будешь нас хоронить, ты народ вокруг себя соберешь». Так и вышло.
Вафа Яруллин, действительно еще совсем молодой человек, решил идти по непроторенному пути. К тому моменту Советский Союз распался, религию власти запрещать перестали. В начале 90-х Вафа-хазрат создал в Коврове Исламский культурный центр. Поясняет:
— Чтобы проводить праздники и мероприятия, нужна была официальная организация. Центр наш работал настолько активно, что скоро меня пригласили в Москву поделиться опытом. Там тоже был Исламский культурный центр, решили объединиться, создать Исламский культурный центр России. Мне предложили работу координатора, согласился. Ездил по всей России, помогал создавать подобные центры. Они появились в 72 регионах. Параллельно совершенствовал арабский язык на курсах в университете Мухаммеда ибн Сауда, поступил в Казанский исламский университет, который открыли в 90-е.
Так как моя деятельность теперь была связана с исламом, нужно было иметь соответствующее высшее образование, несмотря на то что я был уже практик. Как юрист, знал светские законы нашего государства, но надо было знать и законы шариата. Поступил в Дагестане в третий вуз имени Имама Шамиля и получил образование факыха, — перечисляет Вафа-хазрат.
По окончании вуза его пригласили в Уфу, в Центральное духовное управление мусульман России, где Верховный Муфтий Талгат Таджуддин возвел Вафу в духовный сан имама-хатыба, выдав удостоверение и направив в Ковров служить народу во имя Аллаха.
— Одновременно я продолжал работать в столице, — вспоминает Вафа-хазрат это бурное время своей биографии. — В 1995 году мне позвонили из Госдумы, сказали: хорошо бы создать мусульманское общественное объединение для участия в выборах. В результате появилось движение «Нур» (означает «свет»), меня избрали первым заместителем этой большой мусульманской организации, а позже и ее председателем. Должность ответственная, курировал все региональные отделения, которые были более чем в 50 субъектах РФ. В выборах тоже участвовали, но 5%-ный барьер не прошли – тогда как раз шла война в Чечне. Однако в мусульманских регионах получили высокий процент. В 1996 году Борис Ельцин подписал документ о создании Политического консультативного совета при президенте России, в состав которого вошли представители политических партий, общественных движений, профсоюзов, религиозных организаций. Я тоже был избран в этот совет — заместителем председателя палаты по вопросам конфессий, а также стал помощником депутата Госдумы.
Одним словом, в 90-х жизнь Вафы-хазрата била ключом. Впрочем, как и всегда. Политическая и общественная деятельность гармонично соединялась в ней с духовной ответственностью. Каждый четверг он спешил в Ковров, чтобы в пятницу провести обязательную мусульманскую службу Джума-намаз – с проповедью, как положено. Пятница — священный для мусульман день.
— Однозначно, это было для меня самым важным! — утверждает Вафа-хазрат. — Если праздник какой — всегда оставался дома. Решал организационные вопросы, связанные с мусульманской общиной: например, получил землю под мусульманское кладбище, добивался строительства в Коврове мечети. Пока ее не было, снимали помещение в клубе на время праздников или собирал прихожан у себя дома.
Десять лет наш герой разрывался между столицей и паствой в Коврове. Работа в Москве предполагала многочисленные поездки не только по регионам, но и с выездом в исламские страны, а также встречи и общение с мусульманскими лидерами в России и за рубежом. Многие, с кем встречался тогда, до сих пор остаются для Вафы-хазрата друзьями: Рамазан Абдулатипов, бывший президент Дагестана, а сегодня спецпредставитель России при ОИС, мэр Казани Камиль Исхаков, бывший президент Башкирии Муртаза Рахимов – совместная работа и поездки сближали.
— Парламентской делегацией мы даже выезжали в Ирак на встречу с президентом Саддамом Хусейном. Речь тогда шла о развитии в России ислама, о том, что в нашей стране тоже строятся мечети, открываются медресе, есть целые республики, где основная религия — ислам. В Москве приходилось часто встречаться с руководителями разных уровней, участвовать в том числе и в посольских мероприятиях, в съездах и конференциях, помогать налаживать культурные связи. Два раза в составе делегаций по приглашению короля выезжал в Саудовскую Аравию, в Эр-Рияд. Посетил духовные исламские центры – Мекку, Медину, был в Джидде, где находится штаб-квартира ОИК (сегодня ОИС – организация исламского сотрудничества). Во время первой поездки королем Саудовской Аравии был Фахд ибн Абдул-Азиз ибн Сауд, второй – его брат Абдалла. Оба раза российскую делегацию принимали с почестями, — отмечает Вафа Яруллин.
Он решил посетить Саудовскую Аравию и в третий раз – частным образом, совершая хадж – путешествие, которое является одним из столпов ислама.
Но в какой-то момент Вафа-хазрат решил окончательно осесть в Коврове.
— Я изначально не собирался уезжать из нашего города навсегда, здесь была семья, родители. Как духовное лицо, я не мог оставить местных мусульман, — поясняет Вафа-хазрат.
И в самом деле, во Владимирской области у Вафы-хазрата всегда было не меньше работы. От создания официальных мусульманских организаций в тех местах, где их не было: Камешково, Муром, Вязники, Гороховец — и духовного руководства многотысячной мусульманской общиной до участия в национальных советах городского и регионального уровней, в праздниках, благотворительных акциях.
— Только в Коврове более 20 тысяч мусульман. Не удивительно, что власти время от времени или обращаются ко мне за советом, или просят донести до людей какую-то информацию, или, например, поддержать кандидата на выборах, — отмечает Вафа-хазрат.
И это нормально, ведь он пользуется у людей большим уважением.
— У каждого в жизни свои обязанности, свой путь, на который направляет Аллах, — говорит в завершение Вафа-хазрат. — Этот путь, я уверен, надо пройти. Каждый человек на земле оставляет свой след, он, как маленькая шестеренка в большом механизме, который так разумно задумал Господь. Человек-шестеренка изнашивается, на его место приходит другой, и мир движется по заданному циклу, ни на минуту не останавливаясь. Человек создал современное оружие, самолеты, космические корабли. Но ему не под силу изменить этот мир, остановить ураган или засуху, сильные морозы, ливни, землетрясения. Оружием — нет, а молитвою — да. Но люди, к сожалению, сильно отошли от Всевышнего, они считают, что всемогущи и не думают, что Аллах может за это наказать.
Сегодня и мусульмане, и христиане стоят на защите традиционных ценностей. Они говорят о том, что люди должны относиться друг к другу с терпением, уважением. Защищают семью, потому что Господь создал людей парными — мужчину и женщину — чтобы они любили друг друга. То, что в западном мире сейчас насаждают ЛГБТ, идет против Бога и по сути своей направлено на уничтожение человечества. Этого, считаю, ни в коем случае допускать нельзя.
Инна БУЛАТОВА.
Фото Бориса НИКИТИНА.
