До сих пор помню, как в начале нового учебного года в музыкальной школе №1, где я когда-то училась, проходило первое занятие по хору… Наш учитель Галина Алексеевна Сорокина садилась за рояль, и мы по одному подходили к инструменту, чтобы спеть заученные «а-а-а-а-а-а-а-а-а», переходя от октавы к октаве. Так у нас — участников хора — определяли высоту голоса, мы росли, он менялся. Уроки хора были у меня любимыми, наверное, потому что давались легче других…
Я была обычной ученицей, без особых музыкальных задатков, поэтому нет ничего удивительного в том, что Галина Алексеевна меня не запомнила. Я же определяю главное в другом: важно, что я о ней помню. Помню с невероятной благодарностью и любовью.
10 июня Галине Алексеевне исполнилось 85 (!) лет, и я не смогла пройти мимо этой даты в жизни своего педагога…
А могла стать ткачихой…
Что я знала о Галине Алексеевне? Да практически ничего! Просто мне она очень нравилась. Впрочем, как и все педагоги музыкальной школы №1, у кого мне посчастливилось учиться целых восемь лет.
И вот теперь ее судьба передо мной как на ладони. Галина Алексеевна оказалась родом из города Калинина, который сейчас все знают как Тверь. Ей было 1,5 годика, когда на Финской войне погиб ее отец. Это был декабрь 1939 года… А за месяц до этого в семье родился мальчик. Мама Галины Алексеевны овдовела в 22 года.
— До конца дней она оставалась верна отцу, ждала, надеялась, что вернется. Говорила: вот придет Алексей и спросит у меня: ну и каких ты ребят вырастила, Маруся? — рассказывает Галина Алексеевна.
Жили мы в частном доме, в восьмиметровой комнате. Семилетку я окончила хорошо, решила, что пойду работать на прядильно-ткацкую фабрику. Был у меня такой пролетарский настрой! С теткой Маней мы пришли подавать заявление в техникум, где готовили ткачих. Но нас вызвал директор: «Мамаша (мы с тетей были похожи и он, видимо, принял ее за мою маму), вы на свою дочку посмотрите: худущая, синюшная. Если она придет на фабрику, чахотку заработает. Подумайте, может, куда-то в другое место ее определите».
А надо сказать, что в доме, где мы жили, нас с братом Аркашей называли «наши соловушки», потому что, слушая приемник, мы всегда пели. Причем — на два голоса. Что это такое, мы, конечно, не понимали, просто хотелось исполнить песню красиво.
И тетя решила сходить в музыкальное училище, разузнать, смогу ли я там учиться. Но, как узнала, что выпускники училища работают в клубах, тут же от этой идеи отказалась. Мои тетки окончили пансион благородных девиц, и для них клубы были чем-то непристойным. А вот музыкальное педагогическое училище в Калинине выпускало учителей. Учитель — это почетно, и это стало определяющим. Так в мою жизнь ворвалась музыка.
После окончания училища в 1956 году, 18-летей девчонкой, Галина Алексеевна приехала в Ковров. Попала сюда тоже благодаря все той же тете Мане. И это уже была судьба…
Учитель пения….
В Ковров Галина Алексеевна приехала не одна, с подружкой Ниной Коровицыной. Подругу направили работать учителем пения в 4-ю школу и в ДК им. Ленина, а нашу героиню в 18-ю, 10-ю — обе они находились на Текстильщике — и в 6-ю железнодорожную.
Как отметила юбиляр, много как педагогу ей дала директор школы № 6 Александра Ивановна Чертова. За три года Галине Алексеевне удалось создать там даже трехголосный хор.
— Жили мы с Ниной на частной квартире на ул. Суворова. Снимали угол у семьи Калачевых, тетя Лидочка заменила мне маму. Через дорогу жил ее брат, он-то и попросил меня позаниматься с его дочкой. Учеба в музыкальной школе ей не очень давалась, и я взялась. А через какое-то время мне предложили место руководителя хора в музыкальной школе.
Так, продолжая работать в обычных школах, Галина Алексеевна начала преподавать и в музыкальной. В те годы музыкальная школа в Коврове была одна. Располагалась она в небольшом деревянном доме на ул. Советской. Руководил ею Максим Семенович Нейман.
Галина Алексеевна отмечает, что ей пришлось всю жизнь учиться, потому что знаний, полученных в музыкальном педагогическом училище, не хватало.
— Я где-то даже ущербно себя чувствовала, ведь у меня не было базы, — откровенно говорит она. — Музыкой начала заниматься поздно, в 14 лет. Инструмента дома не было, в 6 утра через весь город ехала на трамвае в училище, чтобы там позаниматься на пианино. Дома играла на скрипке: ставила стул на стул, а комнатка маленькая, маме под стулом приходилось пролезать, чтобы что-то взять, когда готовила. Аркаша под мое «пиление» готовил уроки. Жили мы очень бедно и голодно…
Но возвращаемся в Ковров. Уроки игры на фортепиано Галина Алексеевна стала брать у директора музыкальной школы. Видимо, оценив способности и старания молодого педагога, Максим Семенович дал ей четырех учениц.
— Я отказывалась, — говорит Галина Алексеевна, но директор был непреклонен. — Так и пошло: я учу детей первые четыре года, а затем передаю их Максиму Семеновичу. Он отмечал, что я хорошо ставлю руку и они хорошо у меня играют кантилену. Полагаю, это от голоса…
В музыкальной школе в то время ощущалась нехватка кадров, и в какой-то момент Галина Алексеевна стала преподавать детям такой непростой предмет как сольфеджио.
Музыкальная школа №1 становится для нее основным и единственным местом работы.
Когда во Владимирской области открылось музыкальное училище, молодой педагог стала посещать там занятия. Позднее была учеба в методическом объединении в Москве, где наряду с сольфеджио, Галина Алексеевна начала осваивать новый для себя предмет музыкальную литературу, она же «привезла» его в Ковров.
Два с половиной года обучала детей игре на скрипке. Учитель, преподававший этот предмет, уволился, и, чтобы дети не разбежались, их под свое крыло взяла Галина Алексеевна.
— Порой задаю себе вопрос: и как я за все это бралась, не боялась, — говорит моя собеседница. — И сама же себе отвечаю: от глупости. Молодая была, неопытная, хотелась школе помочь.
С Галиной Алексеевной мы посчитали, что она вела в музыкальной школе в разные годы несколько направлений: хор, сольфеджио, скрипку, музыкальную литературу, общее фортепиано… Музыкальной школе №1 она отдала 44 года жизни.
— Мне уже дали группу по зрению, — продолжает рассказ Галина Алексеевна. — Но я долго тянула с уходом на пенсию, хотя уйти все равно пришлось…
Любимый хор…
Галина Алексеевна призналась, что из всех школьных дисциплин всегда выделяла хор и вокал. Для нее они были отдушиной. Она создала младшую и старшую группы хора в музыкальной школе №1. Хор много выступал.
Вспоминает, что к 60-летию Великого Октября была подготовлена программа, в которой участвовали сводные хоры сразу двух музыкальных школ.
Галина Алексеевна 30 лет возглавляла хоровое общества в городе, состояла в хоровом обществе в области. А еще руководила хором учителей, и это тоже был интересный для нее опыт.
После 10 лет работы в музыкальной школе Галина Алексеевна поступила в Московский институт культуры. Со своим учительским хором она подготовила специальную программу, чтобы представить ее в вузе.
В институте ей пришлось пропустить целый год, родила сына, а он тяжело заболел. Сдавала сразу 12 экзаменов, чтобы не отстать от своего курса, и справилась. Окончила институт культуры в 1970 году…
Уже после работы в музыкальной школе Галина Алексеевна пела в хоре ДК им. Дегтярева, в хоре «Аксиос», которым руководил Владимир Завазальский…
Общество слепых и православная вера…
Как-то Галина Алексеевна была членом жюри на городском конкурсе, и там выступали незрячие люди, пели они на восемь голосов.
— Я очень удивилась, — рассказывает Галина Алексеевна. — Слепые, и так хорошо поют… А у меня у самой со зрением к тому моменту уже были большие проблемы. Тронуло…
А до этого моя коллега Наталья Петровна Швецова привела меня в храм. Кстати, мой дедушка по папиной линии был священником. Так вот пришла я в храм, стою, слушаю, и даже подпевать начала.
А потом мы начали ездить к архимандриту Дионисию в Большие Всегодичи. Он вел там воскресную школу для взрослых. Так в мою жизнь вошла вера…
Позднее мы занимались и во взрослой, и в детской воскресной школах. Я стала петь на клиросе, вела детский хор в воскресной школе.
Мы ездили с православными концертами по тюрьмам.
В общество слепых я пришла с мыслью: чем могу помочь… Стала вести клуб «Лира», рассказывать о композиторах, музыкантах… Мой муж — Анатолий Андреевич, преподаватель физики — меня поддержал. Еще по молодости он самостоятельно выучился игре на баяне, хорошо читает стихи. Вместе с ним для членов клуба «Лира» мы подготовили Есенинский вечер. От общества я много раз ездила на музыкальные конкурсы, привозила дипломы…
Позднее с моей ученицей (я преподавала у нее сольфеджио) Маргаритой Поздняк (Никольской) мы подготовили восемь программ. Я читаю стихи, иногда пою романсы, она аккомпанирует. «Церковь, вера, Родина» — наша программа на целый час, патриотическая программа, стихотворная мозаика… Больше 70 стихотворений разных авторов я выучила, дается мне сегодня это непросто. С лупой рассматриваю каждую строчку.
Стихи Николая Рачкова…
Особую любовь Галина Алексеевна питает к поэзии Николая Рачкова. К своему стыду, я этого автора не знаю, а он оказался интересный. Галину Алексеевну с ним много лет назад познакомил ее брат Аркадий, который всю жизнь прожил в их родной Твери. Аркадий сам писал стихи и на этой творческой ниве познакомился с Николаем Борисовичем.
Галина Алексеевна читает и его стихи на своих концертах.
Не удержалась и некоторые из них прочитала при нашей встрече. Отмечу, сделала она это очень выразительно.
Свысока её недруг судит,
Предъявляя смертельный счёт.
А Россия была и будет,
А Россия не пропадёт.
Заведут в глухое болото
И укажут ей ложный брод.
Там погибла целая рота,
А Россия не пропадёт.
Хороша! — и берут завидки.
Через чёрный нагрянут ход,
Оберут Россию до нитки.
А Россия не пропадёт.
Мир, как бомба, во зле взорвётся,
Будет всем в аду горячо.
А Россия сама спасётся
И врагу подставит плечо.
— Я всех своих знакомых Николаем Рачковым «заразила», — делится Галина Алексеевна. — Его стихи ложатся мне на душу, да и не только мне. Он подарил мне семь своих сборников и все — с дарственной надписью. Поэтому я считаю себя богатой.
— А вообще, заключает Галина Алексеевна, мне в жизни повезло! Меня окружают добрые и талантливые люди. Я не одинока. Бог дает силы…
На месте мне и сейчас усидеть сложно, несмотря на возраст, — завершает она разговор , — поэтому от выступлений не отказываюсь, если приглашают. Вместе с мужем мы еще совсем недавно выступали в центре дневного пребывания, в профилактории ЗиДа, в санатории им. Абельмана…
У меня замечательный сын Алеша. Несмотря на то, что живет далеко, во всем меня поддерживает, мне помогает. Безгранично люблю внучку и правнуков… Семья — это тоже мое богатство.
В юбилей рядом со мной были самые дорогие и любимые мною люди. Поздравлений было много. Одно из самых трогательных прислала моя ученица Марина Томак (Севастьянова), которая сейчас живет в Подмосковье, она руководит фольклорным коллективом. Связь со многими своими учениками поддерживаю и сегодня.
Настрой на жизнь у Галины Алексеевны самый оптимистичный: планирует продолжать пропагандировать любимые ею романсы и русские песни, ну и читать стихи, от которых душа то смеется, то плачет…
Ирина НАЗАРЕНКО.
Фото из архива Галины СОРОКИНОЙ.
