Приобретенные в школе знания для одних остаются неизменными до ухода на пенсию, для других они — фундамент для построения здания новых знаний. Последние получаются сначала в вузе, а затем по мере необходимости и в работе. Есть и те, кто после завершения учебы в высшем учебном заведении остается преподавать, защищает диссертации. Возможны и другие варианты самореализации… Путей и возможностей много, главное – желание человека.
На выбор влияет и то, где человек родился, рос. Сегодня я и поделюсь с читателями «Знаменки» своим жизненным опытом. Опытом сельского жителя, который кому-то, возможно, покажется полезным, несмотря на современные реалии. Итак, двухлетним привезла меня мама в 1948 году к отцу и брату, жившим в поселке Ащеринский карьер и работавшим на местном производстве. Осталось в памяти первое воспоминание о Коврове, в который я попал в 1949 году с родителями и родными на проводы в армию старшего брата. Мы оказались в гастрономе на улице Абельмана (сейчас там размещается «Магнит»), поразившем меня большим количеством зеркал, кафельным полом, изобилием продуктов на витринах и при этом освещенным люстрами, светильниками и лампами.
До школы я со сверстниками предавался детским играм: догонялкам, пряткам, играм в войну, строительство шалашей из веток, снежных домиков и крепостей, катанию на самодельных коньках и листах фанеры с окрестных возвышенностей. Летом с появлением спелой земляники ходил собирать ее с кружкой, приносил домой, разминал с сахарным песком, намазывал на хлеб и уминал деликатес того времени за обе щеки!
Зимой, наигравшись на морозе, мы, ребятишки, забегали в барак к бабушкам-сказительницам погреться и послушать сказки или небылицы. Они непременно угощали нас ломтями хлеба, посыпанными сверху солью или сахарным песком, а затем политыми душистым растительным маслом. Мы с аппетитом уплетали данное великолепие, усаживались на стулья, лавки или прямо на пол и становились внимательными слушателями, погружаясь в таинственный мир сказок и преданий.
Мастерицами-сказительницами были Матрена Кожокина, жена моего дяди Фрола, и Евдокия Белякова. Первая во второй половине марта пекла из серой или темной муки жаворонков — предвестников прихода весны. Они имели подобие крылышек, хвостик, туловище и головку с глазками-зернами из пшена. С ними мы залезали на крыши сараев и со словами: «Приди, весна красная, приди скорей» — запускали их многократно в небо. Наигравшись, съедали угощение с превеликим удовольствием.
В поселковый клуб приезжала кинопередвижка, обслуживающая по графику несколько населенных пунктов и демонстрирующая фильмы не менее двух раз в неделю с сеансами в семь и девять вечера. При этом цена входного билета для взрослых была 2,5 рубля, а для детей до 16 лет — 2 рубля. Я редко получал от родителей необходимую сумму, а посмотреть-то очень хотелось! Поэтому приходилось дожидаться последнего сеанса с полным залом взрослых зрителей, и минут через 20-30 с начала показа фильма мы, зайцы-безбилетники, прошмыгивали туда на самое шикарное место — пол перед экраном!
В 1956 году вышло послабление для детей: цену входного билета снизили до 50 копеек, и отпала надобность быть зайцем, хотя нет-нет, да мы ими становились. В начале южной части поселка располагалось два бревенчатых здания начальной школы, от которой еще сохранился малоприметный фундамент.
Построили школу во второй половине 30-х годов для обучения детей не только поселка, но и близлежащих деревень: Гостюхино, Ащерино, платформы 262 км и станции Гостюхино. Ее первым директором была Екатерина Михайловна Краснова, а с начала 50-х годов моя первая учительница — Екатерина Александровна Серегина.
До моего поступления в школу там работала и Александра Герасимовна Грандилевская, родившаяся в деревне Гостюхино (см. фото, где Грандилевская сидит за столом в нашей поселковой школе). В этой школе как до, так и во время войны и вплоть до начала 50-х учились мои родные сестра с братом и двоюродные сестры. Кроме того, до войны в вечернее время в ней обучались и взрослые, желающие ликвидировать свою безграмотность.
В 1953 году я пошел в 1-й класс, уже зная цифры и буквы. Это не помешало мне схлопотать 1 сентября двойку за рисунок на свободную тему, где я изобразил погреб, увиденный из окна школы. Я спокойно пережил это недоразумение и в течение последующих четырех лет по успеваемости был вторым учеником в классе после Володи Чернодарова, ставшего по окончании Владимирского политехнического института руководителем предприятия по производству автотракторных компонентов в Ставрове.
Во всех начальных сельских школах тогда ощущалась как нехватка помещений, так и учеников и учителей. Поэтому в одном классе получали знания одновременно ученики 1-х и 3-х или 2-х и 4-х классов: часы вел один и тот же преподаватель. Учителю за один урок надо было дать все необходимое сразу двум классам, да еще умудриться опросить учеников! Поэтому учебный материал начальной школы мы проходили дважды — и кто хотел, знал его хорошо! Участвовали мы в поселковой клубной самодеятельности, выезжали с концертами в Осиповскую среднюю школу. Я даже пел песню про «солдатский котелок», который нашли школьники в походе и дали ему вторую жизнь…
В одном классе со мною училась Валида Шахмалиева, обладавшая замечательным голосом и великолепно исполнявшая песни на всех концертах и школьных конкурсах. Они с мамой и сестрой Диной позднее переехали в Саранск, и, к сожалению, ее дальнейшая судьба мне не известна.
На фото 1954 года сидящие на полу слева направо: Рая Семенова, Валида Шахмалиева, Тима Кожокин, Тоня Богатова, Рудик Расчетнов;
сидящие: Люся Маклакова, Вова Чернодаров, Коля Комаров, Екатерина Серегина, Сережа Морозов;
далее ученики 4-го класса: Витя Шилин, Шурик Костин и стоят: Люба Семенова, Галя Комарова, Галя Голубева, Аля Царева, Дина Шахмалиева, Толя Перепелкин и Боря Кадырмятов.
Последние в основном 1944 года рождения, и среди них — три второгодника 1942-го года рождения. Многие мои одноклассники стали профессионалами своего дела: Люба Семенова — солисткой Владимирской филармонии, Борис Кодырмятов — геологом, Сергей Морозов окончил судостроительный техникум в Севастополе, а в Коврове работал прорабом при строительстве Приборостроительного завода, а также современного здания железнодорожного вокзала и ряда жилых многоэтажных домов города.
Я же в 1970 году окончил Военмех, работал мастером, конструктором на механическом заводе и ЗиДе, а затем с 1974 по 2013 год преподавал в нашем КФВПИ, ставшим КТИ и КГТА им. В. А. Дегтярева. В академии занимал должности ассистента, старшего преподавателя, доцента и профессора кафедры «Машиностроение».
Но вернусь к своему детству. Зимой мы катались на лыжах с гор, которых у нас было превеликое множество, а летом играли в футбол. С 3-го класса я, как и многие мои сверстники, стал в семье ответственным заготовителем даров леса, начиная с земляники и дикой клубники, росшей на берегах русла нашей высохшей речушки, затем черники, малины и брусники, которую родители замачивали в трехлитровых бутылях.В августе мы собирали черемуху, мамы ее сушили и использовали как лекарство. Грибная пора начиналась с июня и заканчивалась в сентябре – сбор даров природы был нашим скромным вкладом в семейные закрома. Мы были ответственными и за доставку воды, используемую на полив грядок, помогали взрослым в прополке грядок, в заготовке дров.
Для меня незаметно промелькнули первые четыре года учебы, а с сентября 1957 года я стал учеником 5Б класса Осиповской средней школы, находившейся от нашего поселка в шести километрах. В этом классе, кроме нас, «карьерских», учились еще и «игумновские» дети.
Пятеро учеников 5А класса окончили Ковровские техникумы, а Юрий Морозов, взявший фамилию мамы и ставший Варабиным, добился блестящих успехов в мотоспорте.
Предметов и уроков в 5-м классе стало больше, как и преподавателей. К урокам в классах добавились физкультура на свежем воздухе, уроки труда в мастерских, где каждый из нас мог показать свое умение. Так, мы с В. Кузиным под руководством учителя труда Виктора Георгиевича Хромова изготовили деревянный макет пулемета «Максим» с трещалкой вместо выстрелов. Впоследствии он был отправлен на городскую выставку детского творчества. Остались в памяти уроки истории директора школы Анатолия Сергеевича Никифорова, который оценивал наши знания только на «пять», «четыре» и «единицу». Даже самые нерадивые ученики знали его предмет на «четверку»!
Прекрасно преподавала математику Людмила Владимировна Хромова , впрочем, все педагоги были превосходными, любящими свой предмет. Окончив 8 классов на «хорошо» и «отлично», я перешел в вечернюю школу при фабрике поселка Достижение. Очень хотел быть самостоятельным, поэтому с февраля 1962 года начал работать в клубе своего поселка помощником киномеханика. Как мог, помогал семье. В вечерней школе со мной учились работники фабрики, ЗиДа и других предприятий и даже ученики 1928 года рождения, одному из которых сейчас 92 года (Владимир Иванович Малыгин, житель деревни Гостюхино), киномеханик со станции Крестниково, а также бывшие мои одноклассники по Осиповской школе. В 1963 году я успешно окончил школу и попробовал поступить в Ленинградский институт киноинженеров, но «завалил» математику. Для меня этот провал стал полной неожиданностью, так как предмет в пределах школьной программы знал хорошо. Но я имел еще время до призыва в армию и использовал его для углубленного изучения математики и других предметов, чтобы поступить в вуз.
Устроился работать учеником токаря на ставший позднее механический завод, сдал экзамены на 2-й разряд по данной специальности, при этом успевал активно участвовать в общественной жизни цеха. И мне предложили направление от предприятия в Ленинградский механический институт (Военмех).
С осени 1963 года до весны 1964 занимался на подготовительных курсах для поступления в вуз, но смог лишь ликвидировать школьные пробелы в знаниях, надлежащей подготовки для поступления в институт у меня все же не было. Поэтому, вооружившись пособиями для поступающих в вузы, я начал восполнять свои пробелы самостоятельно.
А с 1 сентября 1964 года, завершив свои школьные «университеты», стал студентом Ленинградского механического института.
Тимофей КОЖОКИН.
ФОТО автора.
